Известный казахстанский эксперт Данияр Ашимбаев ответил на вопросы российского интернет-издания:

... для Казахстана чужие конфликты гораздо интереснее, чем внутренние вопросы. Кроме того, за минувший год этот военный конфликт уже стал частью новой, скажем так, нормальности, как бы это печально ни звучало. Из эмоционального разряда СВО ушла в фоновую информационную картинку, и прежнего ажиотажа вокруг этого вопроса уже нет. Общественное сознание начало фильтровать пропагандистские вбросы и уровень доверия населения к ним серьезно упал.  Да, бывают отдельные всплески, как, к примеру, заявление депутата Абильдаева в поддержку СВО и последующая потом реакция партии «Ак жол», небольшой скандал по поводу юрты (в январе в Буче и в Киеве казахстанскими предпринимателями были установлены так называемые «юрты несокрушимости» – точки с автономным электроснабжением, в которых можно согреться и зарядить мобильные устройства во время блэкаутов – Ia-centr.ru), но, скажем так, за пределы погрешности эти ситуации не выходят. Тем более, для Казахстана была гораздо интереснее ситуация с сентябрьским потоком российских релокантов, которые, уклоняясь от призыва, рванули в Казахстан и другие постсоветские республики, но и эта ситуация уже во многом стабилизировалась: часть потока схлынула, а оставшиеся здесь – не сильно бросаются в глаза. Кроме того, бизнес активно встроился в системы обхода санкций, товарооборот Казахстана с Россией существенно вырос, идет выгодная в принципе Казахстану игра на повышение цен на энергоносители, экономика и бюджет получают свои плюсы. Поэтому официальные лица стараются придерживаться так называемой политики нейтралитета: одновременно и заявляя о поддержке «принципов территориальной целостности», и развивая сотрудничество с Западом, и при этом ничуть не сокращая процессы евразийской интеграции. Поэтому заявлений в поддержку той или иной стороны мы, как правило, не видим – все идет в комплексе. Государство в этом вопросе подняло уровень многовекторности на небывалую высоту, и Казахстан извлекает все возможные плюсы в этой ситуации. При этом поддержка территориальной целостности, в частности, Украины, в Казахстане имеет свою специфику. Так, если в прошлом году президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев говорил о противоречии принципов территориальной целостности и права нации на самоопределение, заложенных в уставе ООН, то теперь разговоры перешли в сторону защиту территориальной целостности Казахстана с упором на укрепление национальной безопасности. Для этого увеличен бюджет Министерства обороны. Причем это связано не столько с риском якобы «вторжения России в Казахстан», которым пугают прозападные пропагандисты и национал-популисты, сколько с печальным состоянием казахстанской армии, что лишний раз показали январские события прошлого года, недавние взрывы на складах боеприпасов, рост инцидентов с неуставными отношениями и высокий уровень генеральской коррупции. А так, еще раз повторю, общественное мнение к сложившейся ситуации адаптировалось, приняв ее как часть текущей реальности. Да, есть определенный фон, но на основные массы населения он никак не влияет. Тем более, главное последствие для экономики Казахстана в виде девальвации национальной валюты, последовавшей после введения Западом санкций против России, уже не имеет такого шокового эффекта, как было сначала.  Экономика адаптировалась и научилась извлекать свои плюсы из транзитного положения Казахстана. Это касается и коридора Север – Юг и коридора Запад – Восток. И мы видим, что Казахстан совместно с Китаем, Россией и Ираном эти проекты успешно реализует.

Проживающий в Чехии узбекский активист Канат Одил в Фейсбуке в комменте к одному недавнему посту А. Ильхамова написал буквально следующее: «Казахстан, строящий козни против Кыргызстана за его тягу к Узбекистану, за планы проложить ж.д. Китай- Кыргызстан- Узбекистан, по определению не может служить на старте даже элементом ЦА-интеграции. Он будет только тормозить, поскольку не заинтересован в интеграции с экономически непродвинутыми южными соседями. Хотя и всегда будет подогревать интеграционную риторику из популистских соображений. В Ташкенте это ясно понимают, потому начали укреплять границу с Казахстаном, уже начав снос жилых строений вдоль неё». Комментируя пост А. Ильхамова о рухнувших надеждах на интеграцию ЦА, Канат Одил заметил: «Ещё в 1992 году, при распаде СССР, мой прозорливый дядя сказал: "Эх, Чимкент урисларга колар эканда... Аттанг..."». К. Одил в комменте к упомянутому посту А. Ильхамова заявил: «Узбекистану нужен тройственный союз ТОЛЬКО с Кыргызстаном и Таджикистаном. Условно этот союз можно назвать Ферганским. Все мои предложения по трансформации языковой политики и ребрендинга государств направлены на ликвидацию свежеиспеченных региональных исторических мифологий и инициирование процессов глубокой интеграции…Узбекистан имеет свои рычаги воздействия на эти государства, ему есть, что им предложить, тогда как на Казахстан его влияние не будет убедительным, пока не подтянет свои тылы в Ферганской долине».

Об отмене ОДКБ учений заявил Кыргызстан

... Торегожина в свое время создала молодежную организацию «Кахар» — аналог грузинской «Кхмары», поучаствовавшей в «революции роз», и украинской «Поры», ядра «оранжевого» Майдана. У нас ее «кахаровцы», впрочем, не сотворили ничего яркого, кроме расписывания заборов и других поверхностей в Алматы слоганами, причем иногда разжигающими межнациональную рознь. Однако так состоялся первый опыт рекрутинга «активистов» под знамена либеральной оппозиции. С тех пор Торегожина промышляет и этим, подгоняя на акции протеста тем, кто готов за это заплатить, десятки активистов. Сейчас активно работает над «январской» повесткой, задача которой — держать тему беспорядков в тренде, тех, кто уже задержан, объявлять жертвами режима, равно как и вообще всех, кто погиб в те дни.Несложно догадаться, что в этой деятельности Торегожина вполне может иметь не один, а несколько источников финансовых вливаний, поскольку бенефициаров того, чтобы январская трагедия оставалась в тренде, достаточно много. Причем, в тренде не столько само событие, сколько его трактовка — кровавый режим расстрелял мирных демонстрантов. Подобным Торегожина занималась уже по итогам жанаозенских беспорядков 2011 года. Так что работа ей знакома. Оттого и методичка такая сейчас, вызывающая неслабое чувство дежавю. Но на самом деле это просто халтура, как и вся предыдущая деятельность Торегожиной.А вы спрашиваете, почему ни одна из попыток переворотов не удалась. Не доверяйте такую работу любителям. Любителям легких денег.

В этом году, Республике Казахстан в ранге председателя выпала достаточно сложная миссия. Геополитическая нестабильность требует не просто реализовать набор приоритетов, заявленных в рамках председательства. Необходимо оперативно отреагировать на набор внешних вызов, и определить стратегические приоритеты развития структуры в условиях глобальной неопределенности.